Кровь и песок

[|maXKennedy|]

Fandom: Mad Max Fury Road
Pairing: в основном, Несмертный Джо и Накс.
Re: ау на тему гладиаторов и всего такого, можно сказать, кроссовер с сериалом про Спартака.

Глава 2

Война никогда не меняется. Вот и теперь все случилось, как и многие века прежде. Опустошение, боль, кровь, чья-то победа, построенная на чужом горе и смерти. В этой войне Макс лишился своей семьи и почти потерял себя самого.
Обезумевший от горя, он был всецело поглощен одной лишь мыслью о мести и готов был вцепится в глотку врагам, как дикий пес. Но слепая ярость не всегда оказывается хорошим оружием против армии вооруженных солдат. Вместе с несколькими уцелевшими фракийцами из его поселения он был взят в плен, а затем и продан в рабство.
На протяжение долгого пути в его новое место заключения его удерживали от того, чтобы бездумно бросится на лезвия чужих мечей теплящиеся еще в груди воспоминания о жене и сыне, да мысль о том, что он сумеет за них отомстить, как только его руки освободятся от оков хотя бы на секунду.
***
- Это Накс, и он теперь один из нас, - представил надзиратель остальным гладиаторам счастливчика, которому удалось каким-то образом победить на арене, впервые взяв в руки оружие.
Слит едва не набросился на стоящего возле надзирателя юношу, но его остановил предупреждающий взгляд старого бойца. Накс посмотрел на повязку на лице Слита, на ней видны были следы крови, рана была совсем свежей и затягивалась слишком медленно. Кроме Слита никто не обратил внимания на вошедших, остальные были слишком заняты своим нехитрым ужином.
- Я не потерплю никаких разборок между бойцами, - добавил надзиратель, многозначительно посмотрев на Слита, а затем вышел.
Накс почувствовал, что самые тяжелые испытания в жизни ждут его впереди, и вчерашний бой на арене не идет с ними ни в какое сравнение.
***
- Господин, к вам прибыл легат Ливий, - доложил слуга, наделенный обязанностями домоправителя.
Легат Кассиан Ливий, старый друг ланисты, в последнее время редко посещал лудус. С тех пор, как он получил должность легата, у него совершенно не осталось времени на простые дружеские визиты, и сейчас Гай удивился внезапному гостю, который даже не предупредил о визите заранее.
Распорядившись подать вино и закуски, Сициний последовал встречать друга.
Поскольку здесь, в лудусе, их встреча была сокрыта от посторонних глаз, стоило Кассиану переступить порог, Гай поспешил обнять его., и в этих объятиях сквозила нескрываемая нежность.
- Что так неожиданно привело доблестного легата в мою скромную обитель?
- Хочу разделить с близким другом радость победы, - ответил Кассиан.
Он редко улыбался теперь, но улыбка украшала суровое, непроницаемое лицо. Гай невольно залюбовался тем, как блестят серые глаза, возле которых уже появились первые морщинки. Время летит неудержимо, а ведь казалось, еще вчера они были совсем мальчиками и беззаботно прожигали юность.
Они были совсем одни, и пользуясь моментом, Гай позволил себе коснуться рукой щеки Кассиана, провел пальцем по глубокому шраму, оставленному как память об одном из сражений, в которых легат всегда принимал непосредственное участие. Ливий был не из тех кто отсиживается в лагере, пока солдаты проливают кровь врага и свою собственную. Эта черта в нем особенно нравилась ланисте. Он еще в юности восхищался бесстрашием друга и старался хоть в чем-то на него походить, с тех пор начав учиться искусству обращаться с оружием, что не раз пригодилось ему позднее.
Кассиан накрыл его пальцы ладонью, загрубевшей от постоянных тренировок с мечом. Гай чуть подался вперед, еще мгновение, и он бы припал к губам Кассиана, если бы не услышал шаги прислуги.
- Господин, все готово к приему гостя.
- Прежде чем выпить за встречу, я хотел бы преподнести тебе подарок, - сообщил Кассиан.
- Привез мне рабынь пленниц? - поинтересовался Сициний.
- Нет, я надеюсь, мой дар окажется полезнее, чем простые рабыни. Пойдем во двор, мой подарок ждет нас у ворот.
Гай был заинтригован, чем это легат решил его порадовать? Неужели это какой-то военный трофей?
У ворот легат отдал распоряжение сопровождавшей его охране, и через мгновение перед ланистой предстал обещанный сюрприз. Это был невысокий, но крепко сложенный фракиец, закованный в кандалы. Он был облачен в одну лишь набедренную повязку, что позволяло в полной мере оценить его прекрасную физическую форму. Но особенно Сицинию понравился его взгляд. Это был взгляд дикого зверя, загнанного в клетку, но готового до последнего грызться за свободу. Такие могут стать неплохими гладиаторами, если направить их ненависть в нужное русло и заставить отречься от прошлого во имя славы и побед на арене. Да что там, из такого экземпляра мог бы выйти новый чемпион.
- Да, это превосходный дар, легат, - произнес Гай, с нескрываемым восхищением разглядывая пленника.
- Я уверен, что в твоих руках этот дикарь может стать достойным бойцом.
- Позволь мне отблагодарить тебя скромным приемом в твою честь. Кроме того мне не терпится услышать о твоих новых подвигах.
Гай отдал распоряжение своим охранником увести раба в его новую камеру, а затем пригласил Кассиана в свои покои. Вино в этот вечер лилось рекой, а рассказы легата затянулись до поздней ночи. Они встретили рассвет вместе, и единственное, о чем был повод сожалеть - что невозможно заставить всю прислугу на некоторое время исчезнуть, оставив их наедине без лишних глаз.
***
- как твое имя, раб?
фракиец молчал. он, смотрел прямо в глаза надзирателю, но в этом взгляде не было вызова, только безразличие. надзиратель словно почувствовал, что он чем-то отличается от остальных рабов, которым уготована судьба гладиаторов. в нем не было ни сломленного духа, которым отличались пленники и преступники, ни вызова, что бросали судьбе отчаявшиеся смельчаки, пришедшие в лудус по своей воле. в нем была какая то тайна, и эта тайна не из тех, что молча уносят в могилу. она раскроется, как только придет время, и это надзирателю совсем не нравилось.
- как мне тебя называть? - спросил он снова. - или ты предпочтешь, чтобы я выдумал тебе звучное имя вроде спартака?
На этот раз фракиец ответил:
- Макс. меня зовут Макс.
- Послушай меня, Макс. Меня не волнует кем ты был раньше и почему попал в этот лудус. с этого дня ты не принадлежишь больше себе. ты принадлежишь своему господину, ланисте *придумай уже фамилию*. и если тебе повезет, и ты приложишь все усилия, на какие способен, то сумеешь стать гладиатором, достойным арены ярости. если же нет - тебя живо отправят гнить на рудники.
выбор был невелик, но макса он вполне устроил. более того, из всех возможных вариантов этот был для него самым удачным. он мог просто погибнуть, не имея шансов отомстить, мог быть продан в рабство иноземцу и отправится в свое место заключения по морю, тогда его план мести сильно бы растянулся. но вместо этого оказался в лудусе близкого друга проклятого легата, а значит, чтобы отомстить, ему нужно всего лишь дождаться удобного случая во время очередного визита Ливия и быть к нему готовым.
он убьет легата, а затем доберется и до его семьи.
эта мысль будет согревать его долгими днями, проводимыми за изнурительными тренировками, и не позволит погибнуть на арене по какой нибудь нелепой случайности.
***
Получив свое законное право находится в лудусе, Накс сначала вызывал презрительное недоумение среди остальных бойцов, но с каждым днем его отчаянное рвение в тренировках заставляло их убедится, что из него рано или поздно получится достойный соперник. Так и случилось. День за днем он с раннего утра до поздней ночи проявлял больше усердия и стремления, чем любой другой боец в этом лудусе. Осознавая, что не блещет изначальными физическими способностями, Накс понимал, что ему нужно делать упор на выносливость и изворотливость. Едва ли он сможет рассчитывать на грубую силу, но зачастую именно смекалка побеждает в бою против горы мускул какой-нибудь здоровенной, но не слишком поворотливой туши. Даже надзиратель обратил внимание на редкий талант бойца применять тактику обманных маневров.
Однако долгое время Накс не выходил на арену. Едва ли он случайно повторил бы свой успех, которому был обязан исключительно везению. Свой первый бой на арене в качестве гладиатора он ждал терпеливо, и когда наконец надзиратель решил, что он готов, его сердце наполнилось яростным ликованием.
Надзиратель не ошибся в нем - даже несмотря на силовое превосходство соперника, Наксу удалось одержать победу, а так же неплохо развлечь толпу, поначалу с негодованием отнесшуюся к такому нескладному гладиатору. Первый настоящий успех не вскружил юноше голову, как опасался его наставник, напротив, Накс сосредоточился на своих промахах, которых было немало, ведь его мечтой было не просто попасть в ряды бойцов.
После той первой и единственной ночи хозяин лудуса не спешил проявлять внимание к своему новоиспеченному гладиатору. А когда в лудусе появился пленный фракиец, даже от внимания бойцов не укрывалось, с каким интересом господин наблюдает за его тренировками. Макс оказался прекрасным бойцом, способным одержать немало побед на арене. Но в отличии от других способных гладиаторов он не зарывался, не перечил надзирателю и, казалось, вообще не был заинтересован в борьбе за титул чемпиона, словно никак не хотел выделяться среди остальных. И чем больше он пытался оставаться незаметным, тем сильнее рос интерес хозяина к нему. Поначалу он наблюдал за его тренировками с балкона, расположенного над тренировочной площадкой. Затем, когда бойца стали выставлять на арену, и его победы начали приносить новую славу лудусу, господин решил, что настало время познакомиться с фракийцем поближе.
Макс вошел в покои ланисты, подозревая неладное с того момента, как надзиратель велел ему идти за ним посреди ночи. Сициний уже ждал его, и как только они остались наедине, оглядел снизу вверх тело фракийца красноречивым, едва ли не ощупывающим взглядом.
- Разденься.
Макс не пошевелился. Гай, привыкший к полной покорности как слуг, так и бойцов, не счел нужным повторять. Вместо этого он обернулся к столу, наполняя опустевшую чашу вином. В одно мгновение Макс бросился к нему, рассчитывая застать врасплох и свернуть шею. Если бы ему это удалось, у него бы появился шанс сбежать - никто не посмеет войти сюда без приказа, пока хозяин развлекается, и наверняка обшарив спальню, можно найти припрятанное оружие..
- Я напомню тебе, кто здесь хозяин! - глаза Сициния сверкнули яростью, отражая красноватый свет огня.
Клинок уперся Максу прямо в горло, в артерию. Одно движение, и ни о какой свободе, мести и прочем можно будет и не мечтать. Несмотря на свое положение господина, Гай умел постоять за себя. С ранних лет окруженный атмосферой близости сражений, поскольку лудус достался ему по наследству, он не упускал шанс получить полезные навыки. Среди его бойцов было много талантливых мечников, так почему бы не воспользоваться бесплатными тренировками? Среди интриг и заговоров всегда полезно иметь под рукой острый клинок и умение им владеть.
И сейчас Макс, наивно полагавший, что ланиста не ждет нападения и будет не способен сопротивляться, пал жертвой своей наивности. Но Сициний как будто этого и ждал. В тот момент, когда боец бросился на него, он выхватил кинжал, припрятанный в складках драпировки на стуле, и выставил руку вперед, точно туда, где через мгновение оказалось горло противника.
- А теперь - разденься, - повторил Гай.
Прикусив от стыда губу, Макс подчинился. Хотя стыд его был скорее следствием его позорно проваленного нападения, нежели боязни наготы.
- На колени.
Макс снова подчинился приказу, изо всех сил стараясь перестать думать о происходящем. Месть, сосредоточиться на мести, он сбежит отсюда и найдет своих врагов, и отомстит за смерть своих близких, а для этого он должен остаться в живых, он прикончит семью легата у него на глазах, точно так же, как..
В это время Гай обошел его, не отнимая кинжала от шеи, а затем с силой толкнул в спину, и Макс оказался стоящим на четвереньках. Он слышал шорох одежды позади себя, чувствовал холод каменного пола и лезвие возле горла.
- Ты будешь послушным, или умрешь с позором, не добравшись до Арены. Я не спущу с тебя глаз, будь уверен, так что можешь забыть о своих бессмысленных бунтарских порывах. Ты не достаточно проницателен даже для того, чтобы отличить беспомощного изнеженного патриция от противника, способного дать отпор. Да и стратег из тебя дерьмовый. Наверное, именно поэтому ты не сумел защитить то, что было тебе так дорого?
Макс глухо застонал - то ли от слов господина, то ли от того, что член Гая зашел слишком глубоко в этот момент. Всю свою проникновенную речь хозяин сопровождал резкими движениями бедер, трахая непокорного бойца. И все это время Гай держал кинжал наготове. Чем ближе он был к тому, чтобы кончить, чем плотнее металл прижимался к коже. В тот момент, когда Гай спустил, клинок проткнул кожу, и на лезвие выступили капли крови.
Переведя дыхание, ланиста вынул член, с удовлетворением замечая, что тот измазан в крови куда сильнее, чем кинжал. Теперь его ждала наполненная им чаша вина, вкус которого особенно приятен после такого чувственного акта соития. А гладиатора - бессонная ночь.
- Свободен, - произнес Сициний.
Макс поднялся на ноги, слегка пошатываясь, подобрал с пола набедренную повязку и не поднимая головы вышел из спальни. В этот момент он решил, что начнет свою месть, прикончив для начала ланисту.
***
- Слит, нам нужно поговорить наедине.
В ответ боец одарил Накса таким колючим взглядом, что об него можно было бы проткнуть палец.
- Мне не о чем с тобой разговаривать, щенок!
Хотя Накс уже мало походил на того тщедушного паренька, каким был в памятный день их драки, Слит все равно называл его щенком при любой необходимости, принуждавшей к разговору. Накс теперь перестал постоянно сутулиться и втягивать голову в плечи и к пущему раздражению Слита оказался выше него ростом, а постоянные изнурительные тренировки превратили тощее неприглядное тело в ладно сложенную фигуру. Пусть он и уступал в пропорциях другим гладиаторам, у него в преимуществе всегда была ловкость и выносливость, которых часто были лишены иные широкоплечие бойцы.
- Послушай, я нисколько не сомневаюсь, что тебе было бы предпочтительнее меня вскрыть..
Каков наглец! Сам же пришел нарываться, зная, что драки между гладиаторами категорически запрещены, да еще и накануне боя. Прямо как в прошлый раз. Слит вскочил на ноги, вставая к нему вплотную, так что их лица едва не соприкасались, еще немного, и они бы стукнулись лбами. Со стороны это выглядело как прелюдия к страстному поцелую, но на деле у Слита чесались руки придушить своего заклятого врага прямо на месте, наплевав на правила. Накс выдержал паузу, немного отстраняясь, но не отступая ни на шаг.
- Завтра нам придется вместе сражаться на арене, и ты знаешь, что это будет не тот бой, где можно положиться только на себя. У нас слишком серьезный противник, и если мы продолжим вымещать свои обиды друг на друга прямо перед ним, никто из нас живым назад не вернется.
Обиды друг на друга, это так щенок называет то, что сотворил с его лицом, вынудив вместо очередного появления на арене провести ночь в лазарете, а потом неделю менять окровавленные гнойные повязки. Может, ему тоже порвать как следует рот, чтобы знал каково это, когда вода выливается у тебя прямо через щеку.
- Я не прошу тебя забыть обо всем или простить меня - продолжал Накс, машинально сжимая кулаки на случай, если уговоры не подействуют. - Но я прошу о перемирии на время завтрашнего боя.
- Да я сам с радостью помогу Циклопу раздавить тебе ребра ногами! - воскликнул Слит.
- А потом он примется за твои собственные.
- Мне плевать! Я не для того подался в бойцы, чтобы меня поучал какой-то паршивый слуга-виночерпий!
- Как бы тебя это не раздражало, я теперь такой же боец, как и ты, - спокойно ответил Накс. - Я не буду продолжать этот бессмысленный разговор, но прошу тебя хотя бы подумать логически над тем, что я сказал.
Слиту помешал накинуться на мальчишку вошедший своевременно надзиратель.
- Вы двое! Вам завтра предстоит серьезный бой, так что кончайте шипеть друг на друга, как дикие кошки, и марш на тренировку!
***
Толпа ревела в нетерпеливом ожидании очередного сражения на арене ярости. Прошли слухи, что в этот раз в бою примет участие легенда, боец, которого никому еще не удавалось победить. На счету этого монстра были сотни чужих жизней, и лишь один гладиатор, столкнувшись с ним, сумел выжить, но не победить. Этим гладиатором был тот старый боец, который служил теперь надзирателем в лудусе Гая Сициния.
Но даже его опыта и знаний не хватило бы, чтобы хоть как-то помочь двум несчастным гладиаторам, которым предстояло выйти на арену против Циклопа.
Накс неоднократно пытался убедить Слита хотя бы попробовать тренироваться вместе перед этим боем, придумать если не план, то хотя бы какую то тактику, чтобы сражение не закончилось слишком быстро, но тоо даже слушать его не желал.
- Это ты сдохнешь на арене, а я вернусь с нее героем! - огрызался Слит в ответ.
Однако его энтузиазм заметно поубавился, когда перед ними предстал их противник во всей боевой мощи. Его рост был выше двух метров, и громадная нависшая над бойцами тень закрыла от них солнце. На мгновение повисла полная тишина над ареной, ни вздоха, ни шороха. Затем ее прорезал громкий хриплый крик. Решив, что лучшая защита, это нападение, Слит бросился на циклопа, подняв над головой клинок. Какая уж тут тактика, подумал Накс, и последовал за ним, надеясь, что привлекая внимание противника к себе, Слит хотя бы сумеет дать Наксу шанс подобраться к Циклопу сзади.
Главной ошибкой Слита была даже не самоуверенность, а его стремление урвать себе кусочек славы, доказав, что Наксу вообще не место на арене рядом с настоящими бойцами вроде него самого. Он не только отвлекал на себя внимание, мечась как молния вокруг врага и нанося удары, но и старался оттеснить Накса, то и дело подставляя его под удар.
Видя, что ни о какой попытке обьединить силы нет и речи, Накс стал держаться подальше от Слита. Но из-за хаотичности действий неуемного бойца невозможно было предсказать, в какую сторону обернется противник, чтобы не получить удар клинком вместо попытки атаковать.
С каждым ударом, проливающим кровь на раскаленный песок арены, ряды зрителей взрывались неистовыми криками. Любовь толпы изменчива. Сегодня ты с честью вышел из боя победителем, и в следующий раз тебя будут ждать одобрительные возгласы, когда твое имя обьявят с трибуны. Но стоит допустить ошибку и посметь выжить, как на тебя посыплются крики брани вперемешку с гнилыми плодами. Позор страшнее любой мучительной смерти, тем более если ставишь на кон не только жизнь. Накс взглянул в сторону трибун, где в отдалении от черни расположились ложи для знатных зрителей. Оттуда напряженно следил за ходом боя его господин.
Циклоп был прозван этим именем не за красивые глаза, а за отсутствие одного из них. Единственная серьезная травма, которую удалось нанести его удачливому сопернику, тем не менее, ничуть не мешала ему в бою. В его распоряжении по-прежнему оставалась чудовищная сила. Сокрушительные удары его мечей, казалось, способны разбить вдребезги щиты, которыми отчаянно прикрывались бойцы.
Одного желания победы здесь было недостаточно, наконец это понял и Слит. Теперь он уже не отвлекался на то, чтобы как-то мешать Наксу, все внимание ушло в защиту. Накс, не теряя времени, перешел в наступление. Теперь они оба кружили вокруг Циклопа, уворачиваясь от ударов. И пока Слит отчаянно пытался вонзить в противника свой гладий, Накс обратил внимание на то, что у врага все же есть слабое место. Из-за отсутствия глаза угол обзора существенно сокращался, поэтому Циклоп медленнее реагировал на атаки с правой стороны. Этим Накс и воспользовался. Отступая по кругу по часовой стрелке, он дождался момента, когда враг отбивал удары Слита и, улучив момент, ударил в бок.
Удар оказался достаточно сильным для того, чтобы Циклоп дернулся и обернулся, ослабляя защиту. В этот момент Слит изо всех сил полоснул его по груди. Брызги крови фонтаном вырвались наружу, блестя в лучах палящего солнца, будто россыпь гранатовых зерен. Тело циклопа упало навзничь, поднимая вокруг облако песочной пыли.
Слит и Накс замерли, оцепенело переводя взгляд с тела друг на друга. Замерла и толпа, чтобы в следующее мгновение разразится воплями восторга. Бойцы сняли шлемы, не веря своим глазам, разглядывали окровавленное тело. Сейчас они не были друг другу соперниками, их обоих захлестнула пьянящая волна восторга от одержанной победы. Накс перевел взгляд на трибуны, надеясь поймать одобрительный взгляд своего господина, что было бы слаще любого выигранного сражения.
Но взгляд Сициния был отчего-то напряжен и мрачен. Что-то пошло не так. Может, хозяин рассчитывал на более продолжительный бой, а может..
В этот момент Накс осознал, что больше не слышит радостных криков толпы. Он обернулся и увидел, в чем дело. Циклоп поднимался на ноги, словно на нем не было этих глубоких кровоточащих ран, рассекших грудь. Весь этот бой был для него всего лишь игрой, разминкой перед настоящим сражением.
Бойцы отбросили шлемы, теперь уже не было времени их надевать, и выставили вперед щиты, когда на них обрушились настоящие удары мечей врага. Как кошка, играющая с добычей, Циклоп позволял им отчаянно защищаться, с каждым мгновением теряя надежду на то, чтобы выжить.
- Отвали, - воскликнул Слит, отталкивая Накса в сторону, так что тот упал на песок. Теперь он выглядел так, словно обезумел в предчувствии скорой смерти и был готов на любое безумство. Он увернулся от пролетевшего над его головой гладия, но не успел атаковать, как мощный удар заставил его отлететь влед за Наксом.
Циклоп взревел. Его вопль скорее мог бы принадлежать мифическому существу, чем человеку. Бойцы торопливо поднялись на ноги.
- Не мешай, или я сам тебя убью! - бросил Слит замешкавшемуся Наксу и снова помчался навстречу смерти.
Ему удалось укрываться от пары ударов Циклопа, но следующий ранил его в плечо. А затем противник повалил его на спину, и если бы не подоспевший вовремя Накс, отвлекший его на себя, Слит уже не поднялся бы с песка арены.
Накс был чуть более удачлив, поскольку рассчитывал больше на внимание и ловкость, чем на бессмысленную слепую ярость атаки. Ему даже удалось ударить рукоятью гладия Циклопу в челюсть, удачно увернувшись от очередного взмаха меча. Но тот, похоже, даже не заметил вырвавшегося изо рта сгустка крови. Рыча, как животное, он оттолкнул Накса от себя, так что тот пролетел пару метров, поднимая вокруг себя клубы пыли.
Теперь его снова сменил подоспевший на помощь Слит. Хотя помощью это вряд ли можно было назвать. Его бессмысленные атаки только подставляли его самого под удар, того и гляди Накс останется один на один с этим монстром на арене.
На этот раз Слиту везло больше, он успел поймать момент и воткнуть свой меч Циклопу в бок. Враг замер, расставив руки с мечами. Его рана сейчас была полностью уязвима, и Слит вонзал лезвие все глубже, невидящим взглядом уставившись на свой клинок. Тот прорезал плоть с глухим влажным звуком, до тех пор пока не вышел с другой стороны, протыкая Циклопа насквозь. Накс даже не успел подняться с земли, все еще оглушенный предыдущим ударом, все произошло слишком быстро.
Циклоп замер, проткнутый мечом Слита. Затем закричал, брызгая кровавой слюной тому в лицо. Закричал и Слит. Ему казалось, что это крик победы. Но его возглас прервался, когда Циклоп ударил его головой в челюсть, разбивая лицо. Слит отшатнулся, глотая кровь. Теперь он осознал, что враг не только не повержен, но и единственный меч остался у того в животе.
Циклоп с диким воплем вытащил чужой меч из раны, бросив один из своих в песок, и набросился на Слита. Тому только и оставалось, что спрятаться за щитом, отступая назад. Но следующим же ударом щит был отброшен в сторону, и собственный гладий Слита полоснул его по животу с такой силой, что развернул, подставляя врагу беззащитную спину для второго удара.
По трибунам разнесся возглас разочарования, когда Слит упал на колени, чувствуя, как из живота просятся наружу его собственный кишки.
- Циклоп! - закричал в это мгновение Накс, отвлекая чудовище, тем самым не дав ему очередным ударом снести Слиту башку.
Он бросился вперед, выставив щит. Удар за ударом Циклоп отбивал его гладий, не давая себя даже ранить. А затем его щит полетел на землю, выбитый из рук.
В этот момент яркий блик солнца упал на шлем, брошенный одним из бойцов. Отражаясь от металла, солнце слепило глаза, это заметил еще не потерявший сознания Слит. От потянулся из последних сил к шлему. Теперь уже дело стоит не за победой. Если Накс проиграет, проиграет его, Слита, лудус, а этого он допустить не мог. Схватив шлем, он пустил солнечные лучи прямо в глаз Циклопу. Накс не мешкая ни секунды воспользовался этим. Он бросился на врага, целясь мечом в его единственный глаз.
На этот раз Циклоп закричал уже от боли. Ослепленный, он схватился за истекающее кровью лицо, наотмашь махая мечом. Накс в это время избегая случайного удара, полоснул его по ногам. Чудовище упало на колени. Очередной удар в живот, и гладий упал из руки противника. Накс подобрал второй меч. Циклоп стоял перед ним на коленях, истекая кровью, ослепленный и не способный больше атаковать. Накс подошел к нему и скрестил мечи возле его шеи.
- Убей! Убей! Убей! - в экстазе вопила толпа.
И тогда Накс закричал, снося башку Циклопа с плеч. Теплая кровь врага брызнула ему в лицо, он ощутил ее вкус, вкус победы. Он снова устремил свой взгляд к трибунам.
Теперь Гай смотрел на него совсем по-другому.
***
Этой ночью вино в доме ланисты лилось рекой. Не каждый день его бойцы приносили ему такую славную победу. Хотя ее немного омрачало состояние Слита, тем не менее, он остался жив. Ему понадобиться много времени, чтобы прийти в себя и встать на ноги. Возможно, его дни на арене в числе сильных бойцов для главных сражений сочтены. Но по-крайней мере, он не погиб. Слит числился на хорошем счету, публика любила его, и теперь, несмотря на столь плачевный для него исход боя, и если он не сможет больше приносить славу лудусу Сициния, его всегда можно продать другому ланисте за пару звонких монет.
Что же касается Накса.. В этот день он по праву заслужил титул героя. И сегодня он вновь мог рассчитывать на благосклонность своего господина. Теперь, спустя долгие часы тренировок, от щуплого юноши-раба не осталось и следа. Когда он вошел в покои Сициния, одетый в одну лишь повязку и бинты, перевязывающие его свежие раны, хозяин с удовлетворением заметил, как изменилось молодое тело. Пусть из-за роста он все еще выделялся на фоне остальных, широкоплечих, но зачастую низкорослых бойцов, к его рельефной груди теперь хотелось прикоснуться ладонью, выводя пальцами замысловатые узоры на коже.
Одно лишь осталось в Наксе неизменным. То преданное обожание, с которым он смотрел на господина, теперь уже не отводя напуганный взгляд, но даже оглушительная победа на арене не позволила ему добавить и капли горделивости. Для каждого бойца победа в первую очередь значила славу лудуса, безусловно, но кроме того приносила тщеславные лавры и самому гладиатору. Накс же любые заслуги и подвиги готов был принести к ногам господина, и ему не нужны были ни деньги, ни слава, ни удовольствия, открывающиеся достойным бойцам.
Только эта рука, лежащая у него на груди. Только эти капли вина из чаши, которой касались губы ланисты, и которые Накс жадно украдкой слизал. Гай снова предложил ему выпить вина, но никакое вино не пьянило так, как его прикосновения. В каждом из них чувствовались власть и превосходство, подчеркивая непостижимую разницу между ними. Еще немало крови будет пролито, прежде чем хозяин снова подпустит Накса к себе. И боец был готов проливать ее снова и снова, лишь бы иметь возможность видеть наяву то, о чем мечтал долгими ночами, пока мог лишь украдкой смотреть на хозяина, принося ему и его любовникам кувшины с вином.
Но сейчас Накс не думал ни о чем, кроме тяжести тела, прижимающего его к ложу, устеленному смятыми простынями, за которые он цеплялся дрожащими пальцами. Он вцепился зубами в свою руку, не смея кричать, чувствуя, как хозяин оставляет грубые следы на бледной шее. Эти темно-багровые цветки засосов были наградой куда более высокой, чем любые сокровища.

@темы: mad max fury road, immortan joe, nux